Обмануть судьбу - Страница 16

– По метро? – Энтони вопросительно изогнул бровь.

Синтия, смеясь и удивляясь, что с такой легкостью рассказывает о своем столь нелепом приключении почти незнакомцу, поведала, как ехала сюда. Смех Энтони по-прежнему ласкал слух. Само его присутствие дарило странное ощущение мира в душе.

– Выходит, перед встречей с моими впечатлениями, – Энтони особо выделил последние два слова, – вы страшно волновались.

Синтия пожала плечами.

– Дело скорее в усталости, – пробормотала она, глядя в сторону, чтобы Энтони не заметил, как трудно ей хитрить. – Если даришь почти все свое время делам, к тому же если занимаешься историей и связан с театром, бывает, забываешь, в каком мире ты живешь.

– Если с утра до позднего вечера продаешь дома и квартиры, – более серьезно и задумчиво, даже, как показалось Синтии, с грустинкой, произнес Энтони, – случается, тоже теряешься. – Он вздохнул и улыбнулся. – Но если теперь можно было бы выбирать, я, вне всякого сомнения, предпочел бы риелторству историю.

– Никогда не поздно что-либо изменить, – пробормотала Синтия, глядя на волнистую поверхность озера. Небо, такое чистое и голубое с утра, заволокло пепельно-серыми тучами, с океана подул прохладный ветер. Дойдя до ресторанчика напротив лодочной станции, они остановились.

Энтони пытливо посмотрел на собеседницу. Ее поразила произошедшая в нем перемена. Глаза, минуту назад светившиеся волшебным сиянием, померкли, морщинки вокруг глаз, углубившись, стали куда заметнее. Синтия даже испугалась, подумав вдруг, что ляпнула что-то не то и тем самым обидела его или заставила страдать.

Энтони, очевидно угадав ее мысли, принудил себя улыбнуться. Улыбка вышла печальной. Он отвернулся, наклонился, поднял с земли круглый камушек и с деланым энтузиазмом бросил его в озеро. Синтия не могла не заметить, как заиграли мышцы на его тренированной руке.

– Увы, кое-что изменить не в наших силах, – сказал он, стараясь казаться веселым.

– Например? – спросила Синтия, внимательно наблюдая за его лицом.

– Практически невозможно изменить семью, в какой ты родился, страну, верно? И прочие обстоятельства, которые принимаешь просто из чувства долга.

Синтия задумалась. О чем это он? Что приходится принимать ему? Или кого?

– Вы не против, если я закурю? – спросил Энтони, доставая из кармана пачку сигарет.

– Вы курите? – удивленно спросила Синтия.

– Не похоже? – Энтони улыбнулся мальчишески озорной улыбкой.

– У курильщиков желтые зубы, хриплый голос и хилое телосложение, – произнесла Синтия. – У вас нет ни первого, ни второго, ни третьего.

Энтони засмеялся.

– Потому что я регулярно бываю у стоматолога, тренируюсь в спортзале и… – Он развел руками. – А насчет голоса – не знаю. Может, с годами и охрипнет. Я курю не так давно.

– Успокаиваете сигаретами нервы? – спросила Синтия.

– Во всяком случае, пытаюсь. – Он улыбнулся и приподнял руку с пачкой, вопросительно глядя на собеседницу.

– Курите-курите, – сказала она. – Я, хоть и совершенно не понимаю, зачем это людям нужно, отношусь к курильщикам терпимо. По крайней мере, к тем, с кем мало общаюсь. – Она покривилась. – В собственном доме дымить не позволила бы никому.

Губы Энтони тронула лукавая улыбка.

– Даже тому, кто побывал в Трое?

– Тот, кто побывал в Трое, отправился бы курить на террасу, – шутливо-строгим голосом ответила Синтия и, вдруг представив, что Энтони приходит в ее дом, слегка покраснела.

– Что ж, он не стал бы возражать, – с видом послушного школяра пробормотал Энтони.

– Кстати, о Трое! – спохватилась она, радуясь, что можно перевести разговор на нейтральную тему. – У нас почти не остается времени.

Энтони легонько шлепнул себя по темени.

– Ой, почему же я сразу не сказал? Мне пришлось показывать дом толстосуму и опоздать, зато следующую встречу клиент отменил. До четырех я свободен как ветер. Если ради все тех же впечатлений пожертвуете еще часиком и вы, тогда времени у нас еще предостаточно. – Он достал сигарету, повертел ее в руках, рассматривая и о чем-то размышляя, едва заметно улыбнулся краешком рта и закурил.

– Пожертвовать еще часиком? – Синтия задумалась. Утром она твердо решила, что, вернувшись со встречи, сядет за работу, однако сейчас чувствовала, что все ее мысли до самой ночи будут о другом. – Пожалуй, я согласна.

Лицо Энтони расплылось в светлой улыбке – вовсе не потому, что он мгновение назад сделал затяжку. Синтия тоже улыбнулась.

– Может, покатаемся на лодке? – воодушевленно спросил он.

Синтия взглянула на неспокойную озерную воду, потом на становившееся все более темным небо и поежилась.

– Я бы с превеликим удовольствием… Последнее время мне ужасно этого не хватает – природы, таких вот безыскусных радостей. Только…

Энтони вытянул руку, проверяя, не начался ли дождь. Казалось, он только теперь заметил, что погода резко переменилась.

– Да, плавать сейчас не самое время. Знаете, мне тоже страшно не хватает всего этого, – задумчиво и вроде бы с тоской произнес он. – Иных людей восхищают богатые и модные рестораны, дорогие вещи… в этом вся их жизнь, великая цель существования. А я был бы счастливейшим в мире человеком, если бы мог хоть раз в месяц выбираться на природу. – Он помолчал и как-то торопливо, будто стесняясь собственного признания, прибавил: – Ну, и если бы имел возможность изменить кое-что еще.

Что? – подумала Синтия. Ей хотелось прочесть ответ в загадочных карих глазах Энтони, но он повернулся к ресторану.

– Раз с погодой нам не повезло, пойдемте перекусим.